А до этого были «Евгений Онегин» с Рэйфом Файнсом и Лив Тайлер, «Последняя станция» с Хелен Миррен про Льва Толстого. Хорошо ли, что иностранцы взялись за нашу классику?
- Мне кажется, такой вопрос даже задавать не надо! Я счастлив, что они полезли в нашу литературу. Счастлив, что им это стало интересно. Что вдруг они пошли в кинотеатры не на «Парк юрского периода» или «Звёздные войны», а на «Анну Каренину». Если на Западе потихонечку крепнет мода на русскую литературу - пусть! Значит, они усматривают в ней некую сюжетность нашего прошлого, некую горячность.
Может быть, они вдруг почувствовали, что там - в Пушкине, Толстом или Чехове - кроется некий штрихкод счастливой жизни. И они хотят его расшифровать, передать зрителю. Потому что любой художник - в кино ли, в театре, - как бы он ни проклинал человечество, каким бы он ни был чернушным (помню, на одном из «Кинотавров» главный приз отдали фильму «Волчок», которому я бы и трёх рублей не дал - только потому что картина эта не принесла мне радости и в память заложила лишь темноту), должен всё-таки дарить свет.
Я могу рыдать, сидя в зале, я могу отдать все свои чувства, могу выпить нитроглицерин, успокаивая себя. Но я всё равно должен, выйдя после сеанса, задрать к небу свои красные глаза и сказать: «А что же дальше? Дальше - жизнь и свет!» Человеку в любой ситуации, во всех трагедиях всё равно нужно поднимать глазки к небу, веришь ты во Всевышнего или не веришь, иначе нам всем кирдык! И лица наши превратятся в конце концов в свиные рыла. Любое искусство - будь это балет, живопись или скульптура - должно высекать эту искру света. А не заталкивать меня в болото.
А ещё, по-моему, западные режиссёры взялись читать того же Толстого, пытаясь вычитать там рецепт улучшения души.
Смотрите также:
- Михаил Задорнов: «Если всё время ездить и «колбасить», станешь глупым, как поп-звезды» →
- Александр Демидов: «Я был последним девственником на курсе» →
- Дерек Фоулдс: «Если бы я жил в России, я бы уже был мёртв» →