Примерное время чтения: 8 минут
4

Дети войны. Как семьи разных наций переживали лихое время

Великая Отечественная унесла жизни порядка 27 миллионов жителей Советского Союза – русских, татар, узбеков, евреев, казахов, белорусов… Те немногие, кто остался сегодня с нами, по-своему вспоминают непростые военные годы.

Белорусские евреи

Софья Овсейчик родилась в Перми в 1938 году. Еврейская девочка одна из немногих, кого ужасы войны, можно сказать, только слегка затронули.

– Мой папа Владимир Исаакович в войну трудился инженером на Пермском военном заводе, имел множество наград, его все любили и уважали, – пояснила собеседница.

Предки отца Софьи Владимировны были чистокровными евреями. Когда-то они жили в Белоруссии в небольшом местечке Ошмяны в Гродненской области, что на границе с Польшей. Потом перебрались в Пермский край, в город Кунгур, славившийся знаменитыми ледяными пещерами. Семья была большая: пятеро детей.

Владимир вырос и превратился в завидного жениха. Со своей будущей супругой Евдокией он познакомился на Пермском заводе, куда девушка из Владимира попала по распределению после окончания авиамеханического техникума. А потом на свет появилась Софья.

– Я часто ездила в Кунгур к бабушке, дедушке и дядям. Они-то меня и приучали к еврейской культуре: к языку, традициям. Родители были так заняты на работе, что им было не до этого, – рассказывает Софья Владимировна.

Из военного периода собеседница хорошо запомнила коммуналку, где их семье выделили лишнюю комнату, куда они заселили родственников, эвакуированных из Москвы.

– К нам приезжали мамины сёстры с детьми, чтобы пережить трудное время. В маленькой комнате укладывались спать человек по восемь. Но голод нас обошёл: кормил завод. Помню, родители приносили туески, где было и первое, и второе, – вспоминает Овсейчик.

Но было время, когда кроме картошки, в закромах ничего не находилось.

– Помню, сижу у мамы на руках и говорю, что кушать хочу, а нет ничего – только картошечка…

Новое веяние

Время шло. О том, что тяга к знаниям Евдокии может решить судьбу маленькой Софьи, она ещё не подозревала.

Во время войны в Перми базировался эвакуированный из Ленинграда военно-механический институт. Мама нашей героини воспользовалась случаем и решила получить там высшее образование по своему профилю. Но после первого курса эвакуированные вернулись в северную столицу.

«Не бросать же учёбу!» – подумала тогда Евдокия и стала регулярно ездить в Ленинград на сдачу сессии.

– Оттуда мама привезла новое веяние: в Ленинграде повсеместно стали обучать детей музыке. И  у нас в Перми как раз открывалась музыкальная школа. И вот родительница взяла меня за руку и повела туда. Помню, я спела песенку, учитель посмотрел на мои пальчики – и меня приняли, – рассказывает Софья Владимировна.

Тогда девочке было уже лет 10 – по меркам музыкальной школы достаточно много для начала занятий. И самой Софье первое время игра на фортепьяно не приносила удовольствия: ребёнку было сложно разобраться с нотной грамотой.

Но со временем всё изменилось. Девочка вошла в число лучших учениц.

Учительница на всю жизнь

В 1952 году ушёл из жизни Владимир Исаакович. После его смерти Софья с матерью решили вернуться во Владимир. К тому моменту в городе только открылось областное музыкальное училище. Поэтому для молодого дипломированного педагога сразу же нашлось место.

– Я приехала в качестве концертмейстера и преподавателя фортепьяно. Так я стала учителем на всю жизнь, проработав в училище 52 года. Мои ученики поступали в консерватории, есть даже владимирские студенты, кто оказался в Гнесинке, в Казанской консерватории, в Астраханской… Горжусь, что смогла их научить играть так, чтобы музыка выглядела хорошо, – говорит собеседница.

Выпускники с благодарностью отвечали своему педагогу. До сих пор со слезами на глазах она вспоминает двух девушек-дирижёров, которые после экзамена принесли ей букет полевых цветов.

– Представляете, такие цветы растут только в пойме Клязьмы. И они утром пешком шли за столько километров за речку, чтобы нарвать этих цветов. Это было до слёз, – признаётся она.  

Еврейские корни дали о себе знать, когда Софья Владимировна вышла на заслуженный отдых.

– Когда работала в училище, завучем у нас была Раиса Наумовна Фейгина, тоже еврейка. От неё я узнала, что во Владимире есть еврейская община. Решила тоже туда пойти. Меня приняли как родную! С тех пор я хожу туда каждые выходные и праздники, соблюдаю шабаты, слушаю чтение Торы и стараюсь соблюдать обычаи, – рассказывает педагог.

Софья Владимировна признаётся, что всю жизнь помнила о своих еврейских корнях и гордилась ими. А ещё она гордится тем, что научила сотни владимирских ребят любить и понимать музыку, которая стала дня неё самой жизнью.

Табор уходит… в поле

Раисе Андреевне Лебедевой повезло куда меньше. Она тоже родилась в 1938 году и тоже в Пермском крае, но… в цыганском таборе. Маленькой Рае было всего три, когда по радио объявили о начале войны. Её отец сразу же ушёл добровольцем на фронт.

– В те годы, несмотря на голод, люди были очень добрыми и милосердными, помогали друг другу как могли, делились последним куском хлеба, – рассказывает Валерий Иванович, сын Лебедевой и руководитель региональной общественной организации «Культурный центр цыган «Нэвэ рома» Владимирской области.

В тёплое время года цыганская семья кочевала по всей Пермской области, на постой останавливаясь только зимой.

С питанием было совсем плохо, поэтому детей отправляли собирать лебеду, из которой мать Раи пекла лепёшки, а из семян варила кашу. Вообще, летом и осенью в период лихолетья в котелок шло почти всё, что росло: грибы, пистики, коренья… На том и держались.

Дети постарше помогали в колхозах: в армию были отправлены большая часть техники и даже лошади. Нужны были люди, чтобы
сеять, пропалывать, собирать и охранять урожай. Мальчишек покрепче отправляли трудиться в кузни.

– Мама рассказывала, что даже в тяжёлые голодные времена в семье не забывали о своих традициях, бабушка обучала детей цыганским премудростям, нашему языку, песням и танцам, гаданию, – признаётся Валерий Иванович.

Поэтому уже после войны, став матерью, Раиса передала полученные знания уже своим детям.

Украденная невеста

Все военные годы Лебедевы провели под Пермью, где было относительно спокойно. В 1946 году отец вернулся с фронта, и жить стало чуточку легче. А потом и Раиса нашла свою судьбу.

– Папа Иван Николаевич по всем традициям нашего народа выкрал маму. Как это было? Будущий жених ходил в гости в соседний табор, там познакомился с Раей, они понравились друг другу и сговорились. Как-то в праздник мой папа бочком-бочком увёл невесту к себе в дом. Потом возвращать её было нельзя: считалось позором, – объяснил Валерий Иванович.

Мать-героиня

В 1956 году вышел указ об оседлости, который коренным образом изменил образ жизни цыган. Согласно этому документу, бродяжничество, коим, собственно, и являются кочевые традиции цыганского народа, стало преступным и подлежало уголовному преследованию. Тогда Лебедевы жили в Ивановской области. Там и остались.

Бывшим кочевникам дали дома в колхозах, а большим семьям жаловали даже корову.

Раиса и Иван были из числа последних: у них родилось 12 детишек. Валерий Иванович был четвёртым.

– Папа у нас и в кузне трудился, и корзины плёл, никакой работы не боялся. Помню, когда он на делянке лес разрежал, брал нас с собой. Там стояла палатка, в которой ночевали,  и казалось, что мы в прежнее время окунулись, будто бы опять кочуем, – вспоминает собеседник.

Отца не стало в 1972 году, и Раиса Андреевна одна поднимала ребятишек, младшему из которых было три годика, и за свой труд даже получила от Хрущёва звезду «Мать-героиня» и очень этим гордилась.

– Тогда мы уже года два жили в Покрове, перебрались сюда вслед за родственниками. Конечно, мы и в школу бегали: тогда за этим строго следили – не дай бог пропустишь! А потом матери помогали: сёстры – по хозяйству, а мы, мальчишки, подсобными рабочими устраивались. Я, например, в 1983 году был заготовителем в Покровском горпо Петушинского РПЦ по приёму стеклотары от населения: люди приносили бутылки, а мы их потом на склад везли и сдавали.

По цыганской традиции Раиса Андреевна осталась жить в доме младшего сына. Поэтому там было как в таборе: почти всегда находились родственники. И каждый пытался показать свою любовь и уважение.

– Мамы не стало в 2008 году. Но до сих пор все мы помним то, чему она нас учила: жить в дружбе со всеми людьми, какой бы национальности они ни были, не забывать своё прошлое, своих предков, уважать традиции – свои и тех, кто находится рядом. И мы стараемся этому следовать и передать эти основы младшему поколению, – говорит Валерий Лебедев. 

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Топ 5 читаемых

Выбор профессии 2021
Самое интересное в регионах