Её своеобразие удивило даже тех любителей поэзии, которые знают и самого автора как человека, к которому определение «ординарный» никак не приложишь.
…А «Правде» он не понравился
Виктор Соколов, vlad.aif.ru: - Ян, насколько я знаю, твоя литературная биография начиналась довольно «угловато»…
Ян Бруштейн: - У меня этих биографий две. Первая началась в середине 60-х, на излёте хрущёвской «оттепели». Тогда я, еще семнадцатилетний поэт-неофит, поступил на филфак МГУ и сразу попал «юнгой» в знаменитое факультетское литобъединение «Бригантина». Рамки филфака, однако, ей были тесны: здесь, на четвёртом этаже учебного корпуса на Моховой, собиралась шестидесятническая поэтическая поросль чуть ли не со всей Москвы. Именно в «Бригантине» начинали многие известные поэты. Творческим ориентиром для нас был в основном Серебряный век - Гумилев, Цветаева, Ахматова, Мандельштам, все ещё опальный тогда Пастернак…
А затем - «прививка» литературного андеграунда - легендарного творческого содружества СМОГ, душой которого были Владимир Алейников и Леонид Губанов. Оно расшифровывалось как «Смелость - Мысль - Образ - Глубина», а иногда и задорно - «Самое Молодое Общество Гениев». Я по молодости не успел стать полноправным членом СМОГа, но всё же выступал с ними в институтах, в мастерских авангардных художников, в квартирах, в литературных салонах, а то и прямо на улицах.
В.С.: - В конце «оттепели» этот «смог» кое-кому уже мешал «правильно» дышать…
Я.Б.: - То было чисто эстетическое движение, однако когда самиздатовские стихи Алейникова и других смогистов попали за рубеж и политизированные передачи о них пошли по так называемым «вражьим голосам», начались гонения. Сначала наши выступления просто разгоняли - помню, как и меня милиция за ноги стаскивала с памятника Маяковскому… Потом Алейникова исключили из комсомола и из МГУ, а кое-кого и того хуже - разбросали по ссылкам и психушкам. Меня же Бог миловал - в 1966-м попросту выгнали из института и на три года забрали в армию.
Писалось и там активно, даже печатался в армейской газете. Да и когда приехал в Иваново - тоже, у меня с той поры три тетрадки стихов сохранилось. И в московском журнале «Знамя» уже была моя подборка, ее похвалили в «Литературной газете». В журнале «Волга» опубликовали мою поэму о первом Совете - я ее писал совершенно искренне, без идеологической подкладки. А в газете «Правда» меня вовсю раскритиковали - за «формализм». После такой отмашки «сверху» печатать меня перестали, и в Иванове тоже.
В.С.: - А ведь рукопись готовой книги уже лежала в Союзе писателей?
Я.Б.: - Там она и осталась, и слава Богу: в ней всё-таки были идеологические «паровозы» - без них тогда издаться книжкой было попросту невозможно.
В круге втором
В.С.: - И как долго ты молчал?
Я.Б.: - Не то чтобы совсем молчал… Писал, конечно, что-то, выступал - гитара, фестивали… Знаешь, я делю поэтов на два типа. Вот, скажем, они попадают на необитаемый остров и стопроцентно, безнадежно знают: никогда отсюда не выберутся и никто их никогда уже не прочитает. Одни, однако, будут продолжать писать, другие - перестанут. Я из вторых: мне нужны обратная связь, читатель, аудитория.
В.С.: - А как же насчёт потребности в самовыражении?
Я.Б.: - Согласен, но тогда это лишь для себя, что-то вроде хобби, это непрофессионально. Я не могу чувствовать себя невостребованным, такое состояние, наверное, одно из самых страшных для человека, особенно творческого склада.
В.С.: - Сегодня это у тебя, к счастью, позади: вышло несколько твоих отличных книг, есть куча новых публикаций; предложений напечататься хоть отбавляй. И как же началась твоя вторая литературная биография?
Я.Б.: - После почти 25-летнего перерыва прервать молчание мне помог Интернет. Произошло это с подачи ивановского профессора, поэта, музыканта Владимира Годлевского. Он-то и заманил на сайт Стихи.ру.
А наполнить его на первых порах помогла моя жена Надя (Надежда Лукашевич, солистка знаменитого вокального трио «Меридиан» - ред.). Многое я считал пропавшим, а она, оказывается, столько лет втихаря собирала и хранила в потайной шкатулке всякие мои бумажки со стихами, черновиками, набросками.
Так вот, о сайте. Там, наряду с прекрасными поэтами, есть и откровенные графоманы. Но больше всего просто умных людей, трезво осознающих, что пусть они и неважные поэты, но зато хорошие, искренне любящие и понимающие поэзию читатели. И они там «живут» - не для самоутверждения, просто им эта аура поэзии необходима.
В.С.: - А ведь бытует мнение, что такие сайты даже вредны - они убивают поэзию, размывают ее качественные критерии, снижают планку в представлениях о том, что есть истинная поэзия, а что нет.
Я.Б.: - Интернет убивает только тех, кто позволяет себе быть убитым. Для меня же - это окно в мир, Интернет создает среду, рушит стену между мной и читателем. Тем более в наше время, когда поэту, писателю издаться - такая проблема! Особенно в провинции, в какой-нибудь глубинке. Вот и варятся люди в собственном соку, создают своих доморощенных «звёзд». Теряются реальная самооценка, ощущение таких обязательных для творчества вещей, как единая литературная среда, литературный контекст. Тем более что сейчас легко без всякой редактуры напечататься за деньги во всяких коммерческих журналах и сборниках.
Такая вот булгаковщина…
В.С.: - Какова сегодня твоя аудитория?
Я.Б.: - С 2008 года - более 125 тысяч заходов.
В.С.: - Заходов или читателей?
Я.Б.: - Именно читателей - повторные заходы этой статистикой не учитываются. У нового стихотворения бывает по 200 - 300 читателей в день. Сравни с книжкой!
Но есть и более важная, пожалуй, вещь - мгновенная реакция читателя. Я не могу без оценки, без критики, они помогают слезть с котурнов, увидеть себя сторонним, свежим глазом. Выяснить: услышано ли именно то, что ты хотел сказать, нужно оно людям или нет.
В.С.: - Но, Ян, согласись: порой мутит от этих «Старик, ты гений!»
Я.Б.: - Конечно, но есть и группа людей, всегда говорящих правду. Я по складу не «Моцарт», пишу, как правило, медленно, мучительно, а неизбывная тяга к совершенству таит опасность засушить текст. И хоть я сам вижу свои недостатки, со стороны они всегда виднее. Критика, даже очень жёсткая, это самое лучшее, что ты получаешь от общения в Сети.
В.С.: - Ладно, это творческая сторона. А какова прагматика?
Я.Б.: - Она для меня никогда не была на первом плане. Все мои семь изданных книг, печатных или электронных, кроме первой - «Карта туманных мест», вышли в свет вовсе не по моей собственной инициативе. Тут получилось прямо по Булгакову: «Никогда и ничего не просите! … Сами предложат и сами всё дадут!» Это неправда, что авторы, пишущие в Интернете, адресуются в пустоту, - заинтересованные издатели зорко все отслеживают. Так вот нашли и меня.
В.С.: - Ты вообще-то как к бумажной книге относишься?
Я.Б.: - Больше как к факту биографии. Читают сегодня в основном в Интернете, книг покупают очень мало. Зато они остаются в библиотеках, это немаловажно. Кроме того, критики электронные издания почти не рецензируют, в этом мне видится некий снобизм.
В.С.: - Но на твою электронную книгу «Мир Ольги» откликов немало…
Я.Б.: - Может быть, ещё и потому, что она с особинкой - это литературная мистификация. Там есть «ролевой герой» - придуманная мной провинциальная поэтесса, от её имени и написаны стихи. Несколько месяцев я старался вжиться в психологию женщины, более тонкую, по моему убеждению, чем у мужчин, попытаться посмотреть на мир её глазами. Это оказалось очень непростым делом. Зато моя Ольга в очередной раз спасла меня от молчания - в нём я был после написания цикла «Севера»: там я, образно говоря, клочья шкуры своей оставил… Но это уже другая история.
Досье
Ян Борисович Бруштейн родился в 1947 г. в Ленинграде, юность прошла в Пятигорске, после службы в армии с 1969 г. живет в Иванове. Работал в редакциях газет «Ленинец» и «Рабочий Край», на телевидении, преподавал историю искусств в Ивановском текстильном институте. Кандидат искусствоведения. Стихи и рассказы печатались в «Литературной газете», журналах «Юность», «Знамя», «Дружба народов», «Волга», «Сибирские огни», «Дети Ра» и многих других, в сборниках, альманахах и интернет-изданиях. Многие стихи переведены на английский, польский, украинский и белорусский языки. Автор поэтических книг «Карта туманных мест», «Красные деревья», «Планета Снегирь», «Тоскана на Нерли», «Город дорог», электронных книг «Пространство многоточий» и «Мир Ольги». Член Союза российских писателей и Союза писателей XXI века. Победитель ряда литературных конкурсов, серебряный лауреат международного поэтического конкурса им. Н.Гумилева.
Как жить с Лошадью? 2014. Готовимся к большим переменам 
...Когда ликвидируют очереди в поликлиниках? 
Владимирцы выбирают работу дома, а не в офисе даже в ущерб зарплате 
Живой голос. Во Владимире выступил Гела Гуралиа