Хотя сегодня она снова живёт там, где родилась. Черноморский флот, подводные лодки, распад Союза и дивизии, в которой она служила, остались в прошлом. Сегодня она - обычный пенсионер, но 2 праздника - день ВМФ и День подводника - по-прежнему считает своими.
Нескучная работа
Людмила Кузнецова, vlad.aif.ru: - Татьяна Михайловна, как девушка из Центра России смогла попасть на Черноморский флот и прослужить там много лет?
Татьяна Тихонова: - Случайно. Хотя, видимо, все случайности имеют обоснование. Судьбоносной стала мимолётная встреча в поезде с моряком, ходившим в загранплавания. Портом приписки его был Севастополь. Я поехала в этот город на встречу к нему. Наши отношения не сложились, зато навсегда изменили мою судьбу. Мои первые впечатления от города были ошеломляющими - бирюзовое море, белокаменный город, алые маки, чистота и красота южного города. И я решила остаться здесь. Сменила несколько работ, потом знакомые предложили обратиться в штаб 14 дивизии ЧМФ. Единственное, что я умела делать хорошо, это печатать на машинке. И меня приняли, несмотря на то, что в тот день от волнения я наделала кучу ошибок в тексте.
Л.К.: - Что входило в ваши обязанности?
Т.Х.: - Говоря современным языком, - делопроизводство, документооборот. Непосвящённому человеку может показаться, что это скучная работа. Но это не так. В любом деле есть интересное, если подходить к нему с полной ответственностью. За каждым документом - живой человек. И от одной опечатки или неточности может измениться судьба. Так впоследствии случилось и со мной. От чьей-то безответственности, неправильно оформленных документов я осталась без военной пенсии. Но тогда я старалась делать всё правильно. Бывало, что рабочий день продолжался до тех пор, пока это было необходимо для выполнения задач. Из окна моего кабинета в штабе дивизии в Балаклаве была видна бухта, в которой базировались подводные лодки, я знала места их дислокации и стоянок. В том месте теперь музей подводных лодок. Сегодня об этом уже можно сказать, а тогда мы давали подписку о неразглашении и свято выполняли её требования. Собственно, это пригодилось в 90-х, когда распался Союз и с Запада подули ветры перемен.
Защита от памяти
Л.К.: - Как вы это ощутили?
Т.Х.: - Через мои руки проходило множество документов разной степени значимости. Я понимала, что происходит что-то важное и неотвратимое. Это сегодня мы знаем всю последовательность тех событий. Тогда - всё нарастало, как цунами, и понять происходящее было трудно. Постепенно все ключевые посты стали занимать представители ВМФ Украины. Какое-то время мы держались за счёт того, что укрепили оборону штаба. По крайней мере, проникнуть внутрь и оккупировать кабинет новые военные уже не смогли. Но потом всё вышло на официальный уровень. Мне тоже предложили принять присягу другого государства. Гражданскому человек трудно понять, что такое присяга. Мы все присягали России, а теперь предстояло поклясться в верности не ей. Слово офицера, а тем более присяга, на флоте - дорогого стоит. Тогда у меня не было семьи. Я отвечала только сама за себя. Мне было легче. А другим надо было кормить детей, отвечать за их безопасность. И многие давали присягу. Не все, конечно. Теперь мы знаем, как многие офицеры массово отказывались от неё. Вокруг происходило что-то непонятное. Принимать решение в этом водовороте перемен приходилось моментально. Как-то офицер высокого воинского звания другого государства попросил меня о встрече в нерабочее время. Я поняла, о чём пойдёт речь. В моих руках были секретные сведения о количестве судов и личного состава, а также многое другое из серии - «совершенно секретно». Наше командование не могло запретить мне эту встречу, но дали понять, что в курсе и контролируют. Но я давно поставила для себя некую защиту. Работая с документами - не запоминала ничего. Как бы сливала всё за пределы памяти. Поговорка «меньше знаешь - крепче спишь» была для меня актуальна всегда. Это в фильмах хорошо смотреть, как отважные разведчики лавируют на грани возможностей. В жизни всё гораздо прозаичнее, есть много способов добыть нужную информацию. Тогда на такие беседы приглашали многих.
Со временем ситуация стала проясняться. Те, кто хотел остаться, принимали новую присягу и условия. Кто не принимали - уходили со флота. Среди них оказалась и я.
Жгла «мосты» и документы
Л.К.: - Жгли за собой мосты?
Т.Х.: - Да, и в буквальном смысле. Но не мосты, а все секретные документы. У нас была специальная печь для уничтожения секретных бумаг. Что-то типа небольшой доменной печи с длинным штырём, которым переворачивали горящее на расстоянии, чтобы не осталось ничего. Я жгла документы и плакала. В каждом приказе, в каждом личном деле был мой труд, который я уничтожала собственными руками. Сколько бессонных ночей и тяжёлого труда было вложено в то, чтобы каждый документ был в порядке. И всё это горело в печке ярким огнём. Вместе с ним горело понятное и дорогое прошлое, а что ждало нас впереди - никто не знал.
Я прощалась с морем, Севастополем, Балаклавой, где базировалась наша дивизия, навсегда. Уезжала домой, оставляя там частичку своего сердца. Умом понимала, что назад дороги не будет, но в душе была уверена, что Крым будет наш, российский. Когда 2 года назад произошло присоединение Крыма к России, было ощущение, что я дождалась того, что должно было произойти обязательно. Вы не поверите, но такие же чувства были и у тех, кто остался там и принял новые условия жизни. Переехав в Муром, я регулярно бываю в Севастополе, встречаюсь с однофлотцами, и все в один голос говорят, что произошло то, что и должно было произойти. И теперь всё встало на свои места.
Л.К.: - Как сложилась ваша судьба на родине?
Т.Х.: - Я увольнялась по сокращению и была уверена, что прослужив в армии 22 года, имею право на военную пенсию. Но оказалось, что в сумятице распада страны и переформирования флота, не всё было правильно оформлено. Мне не хватило всего трёх лет до нужного стажа. Переехав в Ковров, а затем в родной Муром, я в итоге выяснила, что не имею никаких привилегий как военнослужащая.
Л.К.:- Переживали?
Т.Х.: - Сначала было так тяжело, что жить не хотелось. Потом привыкла, ведь жизнь-то всё равно продолжается. В тяжёлые для всей страны 90-е кем только не работала - уборщицей, кондуктором, кладовщицей, продавцом. Только недавно перестала подрабатывать, хотя пенсия маленькая и её не хватает.
Л.К.: - Чем занимаетесь?
И.Х.: - Иногда я шучу, что «подсела на иглу». Занимаюсь вышивкой. Это успокаивает и даёт заряд новых сил. Стараюсь с каждым разом усложнять картины.
Л.К.: - Есть ли среди них морские мотивы?
Т.Х.: - Конечно, ведь на море и Черноморском флоте осталась часть моей души.
Владимирцы приняли участие в праздновании Дня ВМФ в Севастополе 
25 лет в строю. Николай Капустян рассказал, как служил на боевых кораблях 
Краевед-любитель Юрий Никитин: «История страны - это судьбы живущих рядом» 
Как сохранить память об ушедшем навсегда близком человеке? 
Как жить с Лошадью? 2014. Готовимся к большим переменам