Одну из таких - сборник повестей и рассказов под названием «Детективы судмедэксперта» Фурман принёс в редакцию «АиФ-Владимир» накануне её презентации и ответил на вопросы нашего корреспондента.
Пламенная страсть
- Марк Айзикович, как вам, человеку двух эпох, живётся в настоящем времени, не скучаете ли по ушедшему?
- Не могу сказать, что был ярым поклонником эпохи социализма, но жить в ней, на мой взгляд, было интересней. И не потому, что тогда я был молод. К сожалению, сегодня почти утеряны общечеловеческие ценности. В первую очередь - доверие друг к другу, доброта и сострадание к людям, как ни парадоксально это звучит применительно к тому времени. А ещё тяга к знаниям и любовь к чтению. Тогда читали все и всюду: дома, в общественном транспорте. Как-то в московском метро мне посчастливилось видеть, как человек читал мой судебный очерк в журнале «Человек и закон».О, эти толстые журналы! «Юность» (я читал его с первого номера), «Иностранная литература», «Знамя» - они открывали нам новые имена в литературе. Даже будучи солдатом (а служил я рядовым в конвойных войсках МВД, охраняя осужденных по 58-й, сталинской, статье) я умудрялся проносить с собой на вышку книги и журналы. Чтение занимало меня полностью, я не понимал тогда, что за люди отбывают срок в зоне, а то были известные инженеры, конструкторы, деятели культуры, просто невинно осуждённые люди. Зато я выпросил у начальства специальное разрешение на посещение библиотеки лагеря, а она была богатейшей, поступали туда и последние новинки. Много позже описал свои впечатления о том периоде жизни в повести «Записки конвоира», напечатанной в журнале «Дружба народов».
- Откуда эта страсть к литературе?
- В кишинёвской мужской гимназии этот школьный предмет нам преподавала Наталья Семёновна Швачкина. Она и прививала своим ученикам вкус к настоящей литературе (Паустовский, Чехов, Хемингуэй, Ремарк), приучила работать с книгой, писать сочинения. Любовь к творчеству возобновилась позже, когда я уже работал в судебной медицине. Сначала это были зарисовки, очерки, небольшие газетные статьи, журнальные публикации, судебные очерки. Ещё в Кишинёве я поступал на филологический, но не прошёл по конкурсу. Тогда мой дядя - военный медик, прошедший всю Отечественную, сказал мне: «Иди в медицину, а литература от тебя никуда не уйдёт». Совет оказался мудрым, на всю жизнь.
- Вы перечислили своих любимых авторов-классиков. А что же современные? Затрудняетесь назвать?
- Почему же? Очень нравится Рубина, Евтушенко, кое-что у Прилепина, и всё же считаю, что золотое время русской литературы ушло. Отчасти в этом виноваты 90-е, «обвалившие» страну в целом и её культуру в частности. К тому времени уже вышла моя первая книга «Записки эксперта», затем - детектив «Последний рейс стюардессы», появился телесериал «Эксперты» по моим сюжетам.
Любовь и смерть
- Вот мы и подошли к разговору о вашей основной профессии судмедэксперта, профессии редкой, узконаправленной, отчасти таинственной, отчасти романтичной. Почему нынешние выпускники медвузов выбирают судебную экспертизу и можно ли, по-вашему, её любить?
- Судмедэксперт часто имеет дело со смертью, и применительно к его профессии любовь, наверное, слишком громкое слово. Вы правы, в судебной медицине, безусловно, присутствует некая романтика, и она привлекает многих будущих врачей. Но молодёжь приходит в нашу профессию по-разному: кто-то приобщается к ней ещё в институте, а кто-то попадает в неё случайно, как я когда-то. Это было в 1964 году. Я, выпускник Горьковского медицинского института, вошёл в кабинет декана нашего лечебного факультета и услышал, как начальник республиканского бюро Чувашии Мария Владимировна Торсуева говорит, что из нашего выпуска для экспертной работы в Чувашии ей необходим один из молодых врачей. Неожиданно для себя я предложил свою кандидатуру, и Мария Владимировна стала моим первым учителем по судебной медицине. Считаю, что мне здорово повезло с самого начала.
- В чём заключается специфичность современной судебно-медицинской экспертизы?
- Наши наука и практика постоянно требуют совершенствования. Судебно-медицинский эксперт должен постоянно учиться, внимательно следить за специальной литературой, пополнять свой теоретический и практический багаж современными сведениями как по общей, так и по судебной медицине, юридическим наукам, криминалистике. Уверен, у меня немало преемников в профессии, и это радует. Более того, я счастлив встречать молодых врачей, которые знают не меньше меня. Радоваться успехам ближнего - моё жизненное кредо.
- Из чего обычно складывается ваш рабочий день?
- Представьте такую ситуацию: в салоне автомобиля обнаружены труп мужчины с 13-ю ножевыми ранениями и обломок ножа размером 2,5 сантиметра. Преступники скрылись, есть свидетель. Задача судмедэксперта - исследовать раны, причём как визуально, так и под микроскопом, сделать заключение о том, каким оружием нанесли повреждения. Ведь наличие обломка ножа не может быть гарантией, что именно им воспользовался убийца. Затем следует доказать свои выводы в суде, поскольку у адвокатов всегда находятся свои доводы. В этом случае они пытались убедить судей в том, что орудие убийства - лезвие, заточенная платина без рукоятки. Однако таким «ножом» нанести 13 колото-резаных ран просто невозможно. Словом, судебному эксперту необходимо знать малейшие нюансы, проанализировать обстоятельства дела. Я привёл рядовой пример, каких много в практике любого судмедэксперта.
104 веника за байки
- Марк Айзикович, вы произнесли слово «смерть». Стало не по себе... Но ведь невозможно думать о работе все 24 часа в сутки. Как же быть?
- Необходимо иметь отдушину, увлечения и вовремя переключаться. Вечером для меня работы уже не существует. Есть семья: у меня жена, две дочери и трое внуков. Есть домашние дела и, конечно, книги. Кроме того, я - давний фанат футбола и даже написал о нём книгу «Очарование футболом». Другая страсть, которая отлично помогает отвлечься, - русская баня. Горжусь недавней своей наградой - за победу в конкурсе на лучшие «банные» байки на Всероссийском фестивале получил дубовых 104 веника!
- Неужели все 104 использовали?
- Половину раздарил, конечно (смеется), остальные пойдут в дело.
- А в каких вы отношениях с политикой?
- Тут я, наверное, дилетант. Живу своей профессией, и мне горько, что современная российская медицина находится в весьма плачевном состоянии. Хорошо, что пока присущие ей проблемы не коснулись нашего бюро судебной медэкспертизы, которое считается одним из лучших в России. Не только за счёт хорошей материально-технической базы, но и благодаря людям, которые в нём трудятся и до конца преданы нашей профессии.
- Не могу не задать вам вопрос по всем правилам детектива: так кто же вы, доктор Фурман?
- Безусловно, я - судебно-медицинский эксперт, а уж потом писатель. Великие Чехов, Вересаев, Моэм, Аксенов, к примеру, не переставали быть врачами, но стали известны, прежде всего, как литераторы. Для меня моя профессия - это медицинское образование и то, чему я отдал несколько десятилетий экспертного труда.
Большинство жителей области удовлетворены качеством предоставляемой медицинской помощи 
Мужчина, убивший судебно-медицинского эксперта, проведет в тюрьме 11 лет 
Врачи призывают не нагнетать страсти вокруг ситуации в региональном здравоохранении 
Зарплаты руководства медучреждений области снижаются, а рядовых сотрудников растут 
Во Владимирской области ограничат использование медицинского оборудования в коммерческих целях