Страсти по Куприну. Тёмная сторона жизни дореволюционного Владимира

За что боролись, на то и…

Новость по теме

Сутенера приговорили к 4 годам лишения свободы

Первым боролся с проституцией  император Пётр Великий, который запретил открывать публичные дома рядом с казармами полков для избежания массовых случаев заражения «нехорошими» инфекциями. Если девок ловили с солдатами, то сразу ссылали на принудительные работы. Екатерина II в своем «Уставе о благочинии» постановила сутенёров и устроителей публичных домов  заключать в смирительный дом на срок от двух недель до полугода. Её сын Павел I приказал ссылать проституток из Москвы и Санкт-Петербурга в Иркутск и обязал публичных женщин носить жёлтые платья, «дабы отличаться от других дам». Но проституция всё равно «цвела» в России. Венерические болезни были одной из главных забот военных лекарей. Только Николай I специальным указом легализовал проституцию.  В мае 1843 года появились врачебно-полицейские комитеты для надзора за публичными женщинами. 

Публичные места

4 мая 1915 года Владимирскому полицмейстеру поступила жалоба от потомственного дворянина Булгакова о некорректном обращении с ним Владимирской городской полицейской команды №44 и городового. Однако жалоба осталась без последствий. Почему?  Из объяснений городовых Иосифа Щанникова и Михаила Васильева узнаем, что дворянин Булгаков вёл себя неприлично в городском саду, «…позволяя себе обниматься и целоваться с девицей, что в публичном месте ни в коем случае не может быть допущено». Для выражения подобной любви мужчины обращались в публичные дома. Во Владимире было 3 заведения с подобной «репутацией»: дома терпимости Ивановой, Ицковичъ, Кремеръ. Публичный дом Ивановой содержала могилёвская мещанка Мария Капитоновна Иванова. Позже заведение было переименовано в дом терпимости Лукьяновой. А располагалось это всё на Студеной горе, в доме Абросимова. Многие жители современного Владимира помнят этот дом как магазин «Ларсен».

Изнутри  домов

Дома терпимости строились вдали от церквей, школ, училищ и общественных учреждений не менее чем на 150 саженей (около 300 метров).  Никаких вывесок. Окна на улицу были постоянно закрыты плотными занавесями, а ночью - ставнями. Вывешивать портреты царских особ на стенах заведения запрещалось. Существовали заведения 3-х категорий. В дешёвых притонах час любви стоил 30-40 копеек, за ночь брали 1-2 рубля. Куртизанка обслуживала до 20 клиентов за ночь. Бордели 2-й категории стоили 1-2 и 2-5 рублей. В самых дорогих и роскошных публичных домах брали с клиентов от 3 до 5 рублей. Из полученных денег девушкам доставалась всего одна четверть, остальное платили хозяйке. Даже при таком раскладе куртизанки зарабатывали хорошо. Посчитайте сами, серебряный рубль конца XX века почти равен сегодняшней тысяче рублей.  Проституция считалась официальной профессией,  публичные дома облагались налогом. Внутри публичного дома разрешалось иметь пианино и играть на нём. Все остальные игры были запрещены, особенно настороженно упоминались  шахматы. Рабочий день в доме свиданий начинался в 17 часов. «Жрицы любви» готовились к приёму «гостей».  В правилах поведения публичным девицам не рекомендовалось обильно краситься: густо накладывать белила, румяна, натираться духами. Клиентов встречала содержательница дома или её помощница.  Дамы в «нарядах» или без них ждали своей очереди.

Строго по правилам

Правила для содержательниц состояли из 32 пунктов. Открыть дом свиданий могла женщина от 30 до 60 лет, в публичном доме запрещалось находиться детям и родственникам содержательницы. Хозяйка имела список всех женщин и следила за их здоровьем.  Девиц моложе 16 лет в бордель не принимали. Кровати отделялись лёгкими перегородками или ширмами. В дом не пускали  несовершеннолетних мужчин  и воспитанников учебных заведений. «Содержательница подвергается  строгой ответственности за доведение живущих у ней девок до крайнего изнурения неумеренным употреблением. Запрещается содержательницам по воскресным и праздничным дням принимать посетителей до окончания обедни, а также в Страстную неделю» - читаем в одном из документов, сохранившемся во Владимирском архиве.

Правила для публичных женщин  включали 11 пунктов. Билетным предписывалось регулярно посещать баню, не уклоняться от медицинского освидетельствования. Запрещалось переходить к другому клиенту, не обмывшись. Во время месячных очищений нельзя заниматься промыслом. Отлучаясь из дома, публичные женщины обязаны всегда иметь при себе медицинский билет. Куртизанка обязана немедленно явиться в больницу, если заразилась дурной болезнью или забеременела. Запрещалось вести себя непристойно в общественных местах и ходить по нескольку человек вместе.  Клиентам беспрекословно предоставлялась медицинская книжка. За неисполнение правил виновные привлекались к ответственности по ст. 528 Уголовного положения. Публичная женщина могла в любое время покинуть публичный дом. Женщина брала все свои вещи, если проработала в доме не менее года. Если же уходила  ранее этого срока, то содержательница возвращала лишь то, с чем женщина пришла когда-то. В полиции бывшая «раба любви» писала заявление об отказе от промысла. За куртизанками, покинувшими публичный дом по своему желанию, устанавливался секретный надзор. За одной из проституток (из числа мещанок), к примеру, нашедшей свою любовь и переехавшую жить на квартиру, установили негласное наблюдение за поведением и образом жизни. Наблюдение вёл пристав I части города Владимира. В случае возвращения к промыслу сразу доносили полицмейстеру.

Жрицы любви

Большинство жриц любви составляли необразованные крестьянки, приехавшие на заработки из других волостей. Изредка попадались  представительницы дворянства или  образованные женщины. Цены на обладание «интеллигентной проституткой» достигали тысячи рублей. Однажды в публичном доме города Владимира оказалась дочь потомственного почётного гражданина - Екатерина Иосифовна Сапожкова. Какие обстоятельства заставили барышню заняться столь сомнительной профессией - неизвестно. Возраст девушек колебался от 18 до 26. Проститутки были не просто «жертвами общественного темперамента», они составляли особый разряд общества. Хочешь заниматься древнейшей профессией - будь любезна встать на учет в полиции, сдать паспорт, а вместо него получить «жёлтый билет». Билет был  официальным свидетельством, что эта женщина больше не относится к числу «порядочных», скатившись в категорию отверженных обществом.  Стать «жертвой общественного темперамента» было легко. Достаточно попасться хотя бы раз с клиентом при полицейской облаве или просто по доносу квартирохозяина. К слову, один из жёлтых билетов, выданный 12 сентября 1889 года О.М. Темриковой представлен в музее «Старый Владимир». Посмотрите на досуге.

Большинство распутных женщин находились не в домах терпимости, а на вольном промысле. Таких «ночных бабочек» отлавливали и ставили на учёт в полиции. В уличные женщины шли новички или опытные профессионалки,  уже больные, отработавшие своё в публичных домах и с утратой привлекательности и молодости скатывавшиеся ниже и ниже. Уличный промысел считался самым дном. 

Статистика…

Государственные чиновники вели строгий учёт куртизанок. В ведомости о проститутках, проживавших во Владимире, - пишет в своей книге «И поиск длится целый век» Маргарита ПОПОВА, - в январе 1899 года было указано: «… женщин вольного поведения - 102, домов терпимости - 3, в них женщин состояло - 30, одиночек на квартирах, занесённых в список, - 72…». То есть в среднем на 250 горожан приходилась 1 проститутка (при численности населения в то время - более 25 000 жителей)».  Не обходилось и без скандалов. «На рубеже XIX-XX веков, во Владимире квартировали 9-й Сибирский и 10-й Малороссийский гренадерские полки. Солдаты были завсегдатаями публичных домов, а если их туда не пускали, устраивали скандалы. Один из подобных случаев произошел 4 января 1913 года. В десять вечера два нижних чина 9-го Сибирского полка Александр Матвеев и Николай Ефремов пытались силой проникнуть в дом терпимости Ивановой, находившийся на Студеной горе. Их не пустили, и они начали бить стёкла. С вызванного городового сорвали часы и свисток, вытащили шашку и переломили клинок в двух местах. За буйство и нанесение побоев городовому солдат приговорили к четырёхмесячному заключению в военной тюрьме». О времена, о нравы! 

Время проходит, нравы остаются. Современная проституция бесконтрольна. Может, стоит задуматься о возвращении легальных публичных домов?