Во Владимире показ «Шапито-шоу» прошёл в киноклубе «Политехник». Представить ленту владимирской публике приехал режиссёр картины Сергей Лобан. После показа он ответил на многочисленные вопросы зрителей.
О прокате «Шапито-шоу»
Изначально сценарный хронометраж был 2,5 часа, и непонятно, что с фильмом делать, потому что в прокат такие не берут. Мы сократили время до двух часов, но при этом текст произносился скороговоркой. Когда мы продавали проект инвесторам, я предложил сделать киноверсию, которую сложно будет прокатать, но она будет, и телевизионную версию, где будет 4 полноценных новеллы. Поскольку инвесторы были связаны с телевидением, они сказали: «Да, это отличная идея! Только у вас в сценарии мало событий». Мы тогда вернули всё, что выкинули, возникли песни и номера шоу - потом, когда уже снимали, стало понятно, что для фильма это наиболее естественная форма.
Я понимал, что мы вышли за все хронометражи, и в принципе получаются два фильма, которые могут существовать самостоятельно. Первые инвесторы после кризиса откололись и для следующих, которые выкупили проект, оказалось трагедией, что фильм такой длинный, а то, что их два – это вообще ужас. Но самое интересное, что кинотеатры это не отпугнуло. Эта форма – два фильма, которые они могут ставить на разное время, могут делать сдвоенные сеансы, могут вообще только один фильм запускать, а второй – в соседнем кинотеатре – это всех устроило. Их пугало другое: несмотря на то, что фильм гиперпопулярен в блогах - у него 99% восторженных отзывов – он всё равно связан с фестивалями, имеет артхаусный шлейф, а эти фильмы нельзя пускать в кинотеатры вообще, потому что от них ничего хорошего ждать не приходится. Мы вышли в прокат очень ограничено.
Об исполнителях ролей
В фильме много вообще не актёров. Например, Лёша Подольский – гастроэнтеролог. Пётр Мамонов – и актёр, и не актёр. Человек, который играет директора шапито – известный кинокритик Александр Шпагин.
Все слабослышащие, играющие в фильме, – актёры, они окончили специальные курсы. Но не все работают по профессии, потому что негде. Только Леша Знаменский окончил актёрский факультет, и сейчас учится во ВГИКе на режиссёра. Он будет первым слабослышащим режиссёром, если всё получится.
О народном инвестировании
Мне не нравится профессия режиссёра, она дурацкая – связана с властью и подавлением человека другим человеком. Просто интересно было что-то делать в области кино, и пока этот интерес не пропал. Еще мы занимаемся Интернет-проектами, которые связаны с новой экономикой, с краудфандингом - это когда инициативы и творческие проекты инвестируются непосредственно зрителями, слушателями. Создаётся какой-то творческий проект, объясняет, зачем ему нужны, допустим, 100 тысяч долларов, на что они пойдут и приглашаются поучаствовать в финансировании люди, заинтересованные в появлении этого продукта. За это они получают упоминание в титрах, проценты от сборов – возможны разные варианты. Эта схема сейчас активно развивается во всём мире. И мы создали сеть «Напарапет». Нужно же будет в какой-то момент легализовать пиратство и сделать информацию бесплатной, иначе невозможно. Это неестественное состояние. В музыке уже давно никому в голову не приходит скрывать свой новый трек – это же абсурд. Рано или поздно это будет и в кино. И надо понимать, как люди, которые что-то производят, могут общаться с теми, кто потребляет – напрямую, без посредников, без людей, которые из воздуха деньги получают – за патенты, за то, что они владеют авторскими правами.
Эта схема эффективнее ожидания, что люди пойдут в кино. Например, люди просто не любят ходить в кино. Но при этом они заинтересованы в том, чтобы, допустим, Борис Хлебников снял свою новую картину, и с удовольствием проинвестируют – хотя бы 300 рублей. И потом за это получат DVD с фильмом, да и даже неважно что. Они сами формируют инициативы, за которыми потом будет интересно наблюдать. Но эти проекты могут работать только на доверии, а у нас с этим сложно.
О коллегах
Все творческие люди ориентируются на свой вкус, который они считают абсолютно идеальным. Им кажется, что их вкус – это чувство истины, поскольку только они тонко чувствуют правильные вещи. Все изобретают «идеальное оружие» - идеальный фильм, который понравится всем. Что бы они ни говорили – что снимают для себя – это всё чушь. Всё зависит от того, насколько велики твои заблуждения – настолько это «идеальное оружие» и работает.
О нехватке талантов
Нет такого, что огромное количество людей с отличными сценариями и какими-то великолепными короткометражками стоят в очереди на питчинги (презентацию кинопроекта для привлечения инвесторов. – Авт.), и их там все отшивают. Очень сложно найти хотя бы кого-то хоть чуть-чуть вменяемого. Мы когда сделали «Напарапет», вышло «Шапито-шоу», меня стали приглашать в жюри фестивалей короткометражек. Я на всё стал подписываться, чтобы найти нормальных творческих людей. Это было страшно. Я пересмотрел нереальное количество жути какой-то, и потом стал косить от этих фестивалей и говорил, что не могу участвовать - запрещают условия контракта. Продюсеров, которые ищут талантливых людей, гораздо больше, чем талантливых людей, которые ищут продюсера.
О господдержке
У нас была мечта, когда мы задумали «Шапито-шоу», получить деньги от государства, чтобы не иметь дела с продюсерами. И мы без конца подавали заявки в Госкино и проходили там до самого финала, и в финале проигрывали Соловьёву какому-нибудь, который «Одноклассники» снимает… Или была какая-то разнарядка – нужно было поддержать «Ленфильм». Мы вышли в финал, и во всех категориях победили те, кто был с «Ленфильма». И выяснилось, там ситуация такая, что есть продюсеры, которые знают коррупционные схемы – они получают деньги от Госкино.
О мифах
Мы всё время запускаем в прессу мифы. Про Звягинцева, например, - что он нас предал. А сейчас появилась инициатива, что российских фильмов в кинотеатрах должно быть больше. Я придумал такой миф: что это Медведев после того, так посмотрел «Шапито-шоу», узнал, какие у нас проблемы, что нас не пускали в кинотеатры – после этого и выступил с такой инициативой.